«КРЕПКИЕ ОРЕШКИ — 1»
Плащевский Никита
21 декабря 2019 года на Чемпионате Санкт-Петербурга по пауэрлифтингу (троеборью классическому) выполнил и перевыполнил норматив КМС, собрав 465 кг в категории до 74кг. Слава Богу, тренеру Георгию Григорьевичу Зобачу, и всем, кто повстречался мне на «железном пути». Вам — этот текст, с теплом, любовью и благодарностью.
Всё началось с того, что в начале нулевых я сильно растолстел. От хорошей жизни, как говорится. Любимая еда стала доступной, а любил я жареное, соленое, копченое, колбасное и мучное. А ещё у меня отсутствовал порог насыщения, как у кокер-спаниеля – ел, пока влезало. Доедал за девяностые. Плюс жидкие углеводы, типа пива, и других калорийных напитков. Так что растолстел я прилично. И всё бы ничего (жена говорила, что я «аппетитный и упругий»), да не таким я себя во снах видел.
На первых курсах института я был поджарым юношей с кубиками пресса и атлетическими амбициями. Амбиции эти, на мой взгляд, были оправданы – в старших классах я несколько месяцев ходил в «качалку». Это 88 год, культуризм только-только начал выбираться из подвалов, куда был загнан постановлением Госкомспорта ещё в 1973 году.
Самое интересное (и я узнал об этом совсем недавно), что до запрета 1973 года негласной столицей советского атлетизма был именно мой родной Северодвинск. Именно здесь, в 1971 и 1972 году прошли первые неофициальные всесоюзные чемпионаты. И в 1971 году соревнования выиграл северодвинец, Александр Лемехов.
Сам того не ведая, я оказался в эпицентре железного спорта – в «неофициальной столице культуризма», рядом с «неофициальным чемпионом СССР». Ведь я его, Лемехова, «знал»! Пересекался в зале, где начал заниматься, на стадионе «Строитель». Слышал, как другие спортсмены говорили о нём, благоговейно прикрывая глаза: «О, Лемехов, Лемехов…». Я не знал, кто такой Лемехов, но тоже прикрывал глаза и повторял: «Лемехов, Лемехов…» Но даже, если бы никто ничего не говорил – было от чего зажмуриться. Потому, что Лемехов был ОЧЕНЬ большой дядя. Я таких никогда прежде не встречал.
Первый раз качка я увидел в кино, примерно в том же 88-м, и это стало настоящим потрясением. О, великий Арни… «Терминатор», «Коммандо», «Хищник» …
Потом Слай — «Рокки», «Рэмбо», «Кобра» …
Несмотря на то, что эти фильмы вышли в прокат значительно раньше (первые «Рокки» ещё в семидесятых, первый «Рэмбо» в 1982, а первый «Терминатор» в 1984),
до Северодвинска эти киношки добрались только в конце восьмидесятых.
Видеозалы, по рублю за сеанс… Куча людей на стульях перед телевизором. Обычным небольшим пузатым телевизором. И никакие современные кинотеатры не сравнятся с тем уровнем интереса, который был прикован к этим, мягко говоря, скромным экранам.
Итак, я узнал о существовании больших мускулов и отправился в «качалку». Это был обычный спортивный зал, как в школах, приспособленный для баскетбола, волейбола и мини-футбола. Дальняя от входа и раздевалок часть зала отгорожена висящей от пола до потолка сеткой. За сеткой – сектор для тяжёлой атлетики, ныне – «качалка». Из тренажёров помню только «тягу верхнего блока за голову», больше вроде и не было ничего… Ещё скамейка для пресса. Остальное – штанги, гири и гантели. Всё. По стенам – плакаты. Миска с покрошенной канифолью. Это чтобы руки по грифу не скользили. Больше нигде, кстати, я такого прикола не видел, чтобы канифоль вместо магнезии использовали.
И запах… Пожалуй, именно в запах я и влюбился.
Все «железные залы» пахнут одинаково, плюс-минус канифоль. Такой «брутальный букет» из пота, запаха кожи (ремни и штангетки), канифоли, нашатыря и, как будто самого железа, старых советских блинов без резины. Да, еще «музыка» – кто понимает, о чём я – звяканье блинов, шумные вдохи-выдохи, кряканья, удары штанги о помост…
Всё вместе – «качалка».
Я достал где-то тяжелоатлетический ремень, купил в «Спорттоварах» кожаные напульсники. Напульсники я не снимал и в обычной жизни. Вообще, результаты я почувствовал уже после первой тренировки. Мышцы значительно увеличились в объеме, и мне было странно, что этого никто, кроме меня, не замечает. Плюс к напульсникам, я озаботился майкой, в которой старался ходить, где и когда только возможно. Ну, типа +10 – уже можно в майке. Причём нормальной майки у меня сначала не было, носил обычную детскую «алкоголичку», с лямками в узорчик. Добавьте к этому образу штаны «бананы» цвета «хаки» и стрижку типа «платформа» («типа» – потому что волосы у меня ну никак не укладывались нужным образом, даже с помощью маминого лака «Прелесть») — вот и я.
14-летний «качок» из 8 «А» …
Культуризмом я занимался несколько месяцев. В основном, делал упражнения на бицепс и пресс, потому что именно эти мышцы, как я думал, наглядней всего выдавали во мне атлета. Потом… Потом жизнь закрутила. Однако, этих нескольких месяцев хватило на то, чтобы следующие 15 лет считать себя «качком», высказывать при случае своё экспертное мнение, и периодически задумчиво произносить: «Нда, пора бы в зал вернуться»…
Первый раз я «вернулся» на первых курсах Театральной Академии.
В 1993 году, перед нашим набором, курс Исаака Романовича Штокбанта окончил замечательный актёр театра «Буфф», Заслуженный артист России, Михаил Трясоруков.
До поступления в театральный, Миша умудрился закончить НГУ им. П.Ф. Лесгафта и стать Мастером спорта по тяжёлой атлетике.
Железное прошлое не давало Трясорукову покоя, и в девяностых он пытался наладить спортивную жизнь театра «Буфф», основав клуб «Крепкие орешки». «Крепкие орешки» (это Мишино название) – не потому (вернее, не только потому), что Брюс Виллис, а ещё потому, что «орешками» Миша называл «булки», то есть ягодичные мышцы, которые, по его глубочайшему тренерскому убеждению, обязательно должны быть «крепкими». Первыми жертвами Миши стали его друзья и однокурсники, Андрей Кислюк и Сергей Магиленич. Нужно видеть этих «спортсменов», чтобы представить себе весь масштаб Мишиной харизмы и дара убеждения.
В общем, ребята быстро слились. Тогда Миша переключился на более покладистых спортсменов – студентов. Это был наш курс. В клуб «Крепкие орешки» вошли двое – я и мой однокурсник Виталик Жарков. Кстати, спортивный клуб «Крепкие орешки» до сих пор успешно существует в театре «Буфф», стараниями Миши у него есть помещение и весь необходимый инвентарь.
Ну, а мы с Виталиком в середине девяностых тренировались в зале на Моховой. После тренировки, на той же Моховой, мы заходили в бар, где Виталик заказывал себе курочку гриль и пиво, а я просто пиво, потому что денег на курочку у меня не было.
Я Виталику завидовал, но молча пил своё пиво. Отлично, кстати, шло после тренировки. Особенно под сигаретку и на голодный желудок.
Так прошло полгода, потом жизнь опять закрутила, и, кроме разовых приступов атлетического задора я не брал штангу в руки до начала нулевых. Пока я не растолстел.